Имир снился странный сон. В нем она была одета в какой-то черный длинный балахон с глубоким капюшоном, накинутым на голову. Кажется, она оказалась в Тросте, еще целом и не разрушенном. Все люди, проходящие мимо ее, были облачены в белые одежды и не произносили ни слова. Царство Морфея - не то, место, где ты можешь задавать вопросы. Здесь главное - наблюдать и ждать.

Но это не было в принципах Имир. Стоя возле какой-то вещевой лавки, она прошла к середине дороги и хотела уже кого-нибудь окликнуть, как заметила, что люди, оказывается, не молчали. А вполне себе разговаривали, некоторые даже на повышенных тонах - яркая экспрессия на их лицах была тому подтверждением. Но почему она ничего не слышит?

Имир встряхнула головой и пошла дальше, выискивая что-то в толпе. Что-то, что даст ей знак. Она пробегалась взглядом по лицам, домам, дороге, газетам, но ничего не находила. Со временем все становилось очень мутным, как будто смотришь через толщу воды. Очертания смазываются, делаются нечеткими. Ни единого звука Имир так и не услышала, но, остановившись, случайно налетела на какую-то девочку. Та медленно повернулась к ней, в руках у нее был револьвер. Девочка медленно подняла руку, сжимающее оружие, и ее белое короткое платьице стало окрашиваться в черный. Первое пятно появилось в районе сердца и быстро увеличивалось, будто кто-то пронзил ей сердце. Когда дуло револьвера оказалось у Имир между глаз, черная краска (или кровь?) окрасила практически ее все тело, кроме лица, и капала на землю. Что-то щелкнуло, Имир даже не успела среагировать, как услышала:

- Умри.

Выстрел оказался быстрым и таким, что от него заложило уши. Уплывая из сна на последних секундах, Имир подумала, что звук выстрела почему-то был странно похож на звук выстрелившей пушки.

Резко распахнув глаза, Имир вдохнула полной грудью и закашлялась. В груди как будто насыпали песка, горло першило, а голову проще было отрубить, чем носить такую многотонную ношу. Откинувшись на подушку, Имир обвела взглядом комнату, в которой находилась. Лазарет, больничный корпус. Оно и понятно.

Ее постель была окружена белыми ширмами, а над кроватью возвышалось окно. Было пасмурно, погода как будто улавливала настроение. Рядом на стуле лежала ее верхняя форма и красная заколка.

Имир вздохнула и закрыла глаза. Потом опять кашлянула. Через минуту она поняла, что что-то не так. Нет, руки-ноги на месте, но... голос? Где, черт возьми, ее голос?

Она попыталась произнести крылатую фразу, выученную, кажется, целую жизнь назад, но опять ничего не услышала. По спине пробежал мерзкий холодок. Она еще не проснулась? Или ее кошмар начинает претворятся в явь?

Анализировав сложившееся обстоятельства, она вспомнила, что было до кошмара.

Кажется, все закончилось. Она каким-то образом оказалась на маленькой площади, где дрались с гигантами. От общей шумихи - свиста газа, рыков гигантов, криков помощи - она не услышала, как кто-то крикнул уходить. Когда же она обратила внимание на то, что никого рядом нет - было уже поздно. Выстрел из пушки был настолько оглушительный, что Имир на какое-то время потерялась в пространстве. Взрыв отбросил ее на несколько метров и при приземлении она пребольно ударилась головой, не говоря о других частях тела. Сознание она потеряла едва успела сползти со стенки на землю.

А очнулась тут. Тело странным образом не болело, только голова. Сколько же она проспала? Имир осторожно повернула голову в сторону соседней койки и хотела задать вопрос, но смолкла.

Задавать вопросы она теперь вряд ли сможет.

В горле ужасно пересохло. Хотелось пить, спать и по возможности свежего воздуха. Лазарет был напрочь пропитан запахом болезни, смерти и отчаяния. Ну, пахло еще чем-то медицинским, но Имир ничего не понимала в лекарствах. Благо у нее было крепкое здоровье и к врачам она редко обращалась.

Лежать бревном в постели ей не хотелось. Имир села и свесила ноги, крепко ухватившись за изголовье. В голове как будто собрались маленькие титаны, отбивающие молотками ее гудящие мозги. Внутри от резкого движения замутило, перед глазами заплясали разноцветные круги.

Не успела Имир встать с кровати и отодвинуть ширму, как услышала шум. Нет, не шум, а голос. Очень-очень тихий, размазанный, как будто слышишь через непрочную стену. Дернув головой и резко встав, Имир зашипела и поморщилась от боли. Хотелось надеяться, что это не галлюцинации, иначе все будет совсем плохо. Хотя, почему тогда ей не слышен собственный голос, а наоборот - только чужой? Спишем это пока на острую боль в голове.

Отодвинув ширму, Имир сразу же наткнулась на незнакомую ей женщину. Та сидела на койке, сжимая пачку сигарет в руке. Ого, везучая. Усмехнувшись, Имир подняла взгляд выше, к ее лицу, и нахмурилась. Глаза женщины были прикрыты и слегка вспухшие. Она продолжала держать голову прямо, что поневоле начало закрадываться сомнение. Но стоило незнакомке повернуться и поднять голову, все стало ясно.

Имир даже не удивилась, просто села с другого края койки и повернулась к ней лицом. Кажется, она опять что-то спросила, но Имир смогла уловить только какие-то звуки, слишком малые, чтобы понять о чем идет речь.

Вздохнув, Имир попыталась произнести слова максимально четко, пока не успела окончательно утратить эту возможность:

- Я ничего не слышу. Почти. Если хочешь, можешь орать, но вряд ли я хоть что-то пойму.

Свой голос был немного четче, но также неуловим. Ну, хотя бы можно было удостовериться, что ты говоришь. Хотелось надеяться, что ее соседка по несчастью ее поймет.

Некстати, вспомнился недавний кошмар. Это что, знак такой? То, что она оглохла - это понятно, но при чем здесь та девочка и ее черная кровь? Конечно, в бою с титанами можешь не уследить за всеми жертвами, да и кошмары - гости очень частые. Все равно ничего не понятно. Имир фыркнула и постаралась выбросить эту чушь из головы.

Единственного, чего бы ей сейчас хотелось - этой выйти из этого затхлого лазарета и начать опять слышать.