Осень пахло терпкостью и опавшими листями, влажной мостовой и сырыми деревьями, еще не голыми, но облетающими. Иногда она еще пахла дождем и пустыми полями, с которых уже почти сняли весь урожай этого года. В общем, много разных запахов у нее было, и всех их Майк любил. Осень была вкусной. Не такой нежно-сладкой, как весна, теплой и приторной, опаляющей, как лето, или стыло-морозной, пахнущей пустотой и дымом из труб, как зима. Все они были хороши по-своему, но в каждом чего-то недоставало. А в осени это было.
Хотя, конечно, мокнуть и мерзнуть Майк хотел меньше всего. А какая осенняя вылазка за Стены обходится без чего-то такого? Верно, все они омрачены дискомфортом. Хотя человек ведь так устроен, что ко всему привыкает. А уж если ты солдат и, тем более, разведчик, то это становится такой естественной частью жизни, что почти перестаешь обращать на это внимания. К тому же осень там, за стенами, хороша по-своему.
Впрочем, вылазок — ни коротких, ни длинных — не было уже пару месяцев. Все, похоже, оставалось на зиму. Майк, правда, привык считать всю службу с момента своего вступления в разведотряд одной бесконечной разведывательной миссией, так что такие долгие перерывы воспринимал как необходимость. Иногда полезно переждать, чтобы получить результаты получше. Кому, как не ему, было знать об этом. Вот и выжидали они все вместе и каждый по отдельности. И, идя тем утром по городу, Майк не думал ни о чем, кроме осени. Сперва. Сперва он думал только о ней и ее запахах, о том, как пахла она в детстве, когда он был мальчишкой и с друзьями забирался на яблони, чтобы сбивать палками последний яблоки, позабытые на самых высоких ветках. Собственно, Захариус и в ту таверну зашел, потому что оттуда одуряюще пахло яблоками: странное дело для города, но здесь изготавливали собственный апфельвайн.* Хозяин, который сам стоял за стойкой, расхваливал его на все лады. Майк был не большим любителем этого напитка, однако на один стакан польстился. Исключительно из-за запаха, осени и ностальгии, светлой и легкой. А вот тушенную утку Захариус заказал уже из исключительно практических соображений — день обещал быть долгим, а завтрак прошел мимо, так что стоило его чем-то заменить.
Майк прошел между длинных столов, тяжелых и простых, в дальний угол, где было поменьше людей. Отсюда видно было и дверь, и окно, из которого открывался вид на узенькую улочку. Ничего интересного или примечательного, конечно, но сойдет. Долго здесь засиживаться Захариус все равно не собирался. Выходной — он на то и выходной, чтобы успеть переделать все мелкие дела, накопившиеся за последнее время. Майк собирался забрать из починки сапоги и новые рубашки. С его размерами такие вещи всегда приходилось заказывать специально, не рассчитывая на стандартную форму.
Утка оказалась немного жестковатой, но приготовили ее хорошо, старательно, а сидр был хорош без всяких оговорок. Душистый, свежий и какой-то летний — самое то для осеннего дня.
- Доброго утра, сэр.  Не будете возражать, если я составлю Вам компанию в это утро? Нечасто здесь можно встретить кого-то из разведотряда.
Захариус оторвался от своего обеда и слегка удивленно взглянул на стоявшего перед ним молодого человека. К разведывательному отряду люди относились противоречиво, к этому Майк привык. Кое-кто критиковал, полагая, что не стоит зря тратить время, силы, людей и деньги на все это. А кто-то — восхищался. Захариус сам по себе никогда не был склонен к крайностям в эмоциях, потому сам никогда не приходил в бурный восторг из-за людей в плащах с крыльями. В какой-то момент он просто решил для себя, что это самое правильное для него, и чужое мнение его не занимало. Однако столкнуть с кем-то, кто начнет осуждать разведотряд в такое замечательное утро, хотелось меньше всего. Майк привычно повел носом, немного жалея, что нельзя принюхаться как следует. Привычка есть привычка, от нее не отказаться, но кое-какие правила приличия соблюдать все же стоило. Впрочем, в запахе юноши не было ничего лишнего. И ничего негативного.
- Садитесь, - Майк кивнул на скамью напротив и, чуть помолчав, добавил:
- И здравствуйте. Прекрасное утро, не так ли?
Будучи человеком молчаливым, Захариус не особо умел заводить беседы с незнакомцами. Он, в общем-то, и со знакомыми людьми просто так болтал редко, и не сказать, что его это печалило. Каждому свое.
- Часто бываете здесь? - Майк ткнул вилкой в утиный бок, не торопясь, впрочем, вновь приниматься за еду.
______________________________
*Апфельвайн - немецкий сидр.